Любимое кино. «Красотка»

Я хочу волшебную сказку

Проведя несколько дней в обществе неожиданно умной и привлекательной уличной проститутки, финансист-миллионер предлагает девушке стать его содержанкой. Та, однако, отказывается и объясняет ему, что согласилась бы на его предложение, если бы он сделал его в самом начале, когда их отношения были сугубо «профессиональными». Но после всего романтического и чувственного, что между ними произошло, она хочет от отношений с ним большего – или полного разрыва. Когда бизнесмен спрашивает: «Насколько большего?» – девушка отвечает: «Я хочу волшебную сказку», намекая на свои детские мечты о принце на белом коне.

В конце 1980-х компания Walt Disney вступила в «серебряный век» своей истории. Возродив замыслы своего знаменитого основателя, студия вновь начала создавать высокобюджетные сказочные мультфильмы, зачастую повествующие о принцах и принцессах. Однако тему эту затрагивали не только диснеевские аниматоры. В 1990 году студия под «взрослым» брендом Touchstone Pictures выпустила популярную до сих пор романтическую комедию, которую тоже часто относят к волшебным сказкам, – с тем отличием, что принц в ней ворочал миллионами, а принцесса обслуживала мужчин за деньги. Поставил эту одновременно циничную и душевную картину Гарри Маршалл, а называлась она «Красотка».

Когда «Красотка» зародилась, она не была «Красоткой» и не была волшебной сказкой, но в ней упоминалась компания Disney – точнее, ее парк Disneyland. Сценарист Джонатан Лоутон написал первую версию сценария под впечатлением от жизни рядом с бульваром Hollywood, который в конце 1980-х был одним из злачных мест Лос-Анджелеса. Проститутки, сутенеры, наркоторговцы, бездомные – где еще им было собираться, как не на знаменитой голливудской «Аллее славы», постоянно осаждаемой туристами (то есть потенциальными «клиентами»)?

Лоутон, сам в то время живший немногим лучше своих преступных соседей (его первые сценарии интересовали только постановщиков трэша), видел бульвар Hollywood как место рождения и смерти «американской мечты» о счастье и достатке. Поэтому он придумал мрачную историю о проститутке-наркоманке и об ее клиенте-социопате – состоятельном финансисте вроде героя Майкла Дугласа из «Уолл-стрит», который тоже «имеет» людей, только зарабатывает на этом не десятки, а миллионы долларов. Герои случайно встречались, проводили несколько дней вместе, и Вивиан влюблялась в Эдварда, который был приятнее в обращении, чем ее обычные клиенты. Но мужчину интересовали лишь ее услуги, и в финале он бросал героине обговоренные ими 3 тысячи долларов за недельный «сервис» и улетал в Нью-Йорк. В свою очередь, Вивиан вместе со своей подругой Кит уезжала в Disneyland, чтобы потратить жгущие ей карман купюры.

Неприятная история о неприятных людях – казалось, что сценарий «3000 долларов» мог заинтересовать лишь депрессивных создателей артхауса или продюсеров, заинтересованных в превращении его в эротическое или даже порнографическое кино. И действительно, текст привлек внимание студии Vestron Pictures, которая спродюсировала «Грязные танцы» и «Принцессу-невесту», но в основном занималась разномастными трэшевыми постановками всех жанров, от хорроров до детского кино.

Пока сценарий находился в руках Vestron, студийные продюсеры предложили его Джулии Робертс, в то время начинающей актрисе, которая, однако, уже успела впечатлить зрителей и критиков в романтической ленте 1988 года «Мистическая пицца» (фильм был всего лишь второй ролью Робертс в кино). В целом «3000 долларов» вызвали у девушки отвращение. Но богатая на нюансы роль Вивиан ее увлекла, и она уже была готова сыграть свою первую главную роль, когда Vestron разорилась и проект попал в руки сотрудничавшего со студией продюсера Стивена Ройтера («Грязные танцы») и его бизнес-партнера Арнона Милчана. Последний, между прочим, был тогда агентом израильской разведки, и в промежутках между работой над фильмами вроде «Однажды в Америке» и «Бразилии» он переправлял на историческую родину компоненты для атомного оружия и организовывал финансирование тайных операций.

Использовав свои голливудские связи, Ройтер и Милчан так раскрутили проект, что заинтересовали студии Universal и Disney (в лице ее лейбла Touchstone Pictures, занимавшегося лентами, которые были слишком жесткими для «детского» диснеевского логотипа). Последняя на аукционе предложила большую сумму и купила сценарий, но не для того, чтобы экранизировать его «как есть».

Справедливо сочтя, что фильм на основе «3000 долларов» будет слишком унылым для массового зрителя, президент диснеевского подразделения полнометражных фильмов Джеффри Каценберг (будущий глава студии DreamWorks Animation) предложил снабдить сценарий хеппи-эндом и переосмыслить ленту как романтическую комедию – точнее, как сказку для взрослых о принце-миллионере и золушке-проститутке. В свою очередь, занявшаяся проектом исполнительный продюсер Лора Зискин (будущий продюсер киноцикла «Человек-паук») настояла на том, чтобы главная героиня Вивиан избавилась от пристрастия к наркотикам и прочих неприглядных черт. Ее профессия должна была быть ее единственным недостатком. Ведь в противном случае было бы трудно представить, чтобы в нее влюбился такой видный мужчина, как Эдвард Льюис.

Последний, разумеется, тоже был переосмыслен, но этим занимался уже не Лоутон. Он написал свою ромкомную версию сценария, но его текст студию не устроил, и дальнейшей доработкой «3000 долларов» занимался режиссер Гарри Маршалл, опытнейший телевизионный комедиограф, который в начале 1980-х «завязал» с ситкомами и занялся кино. Кресло постановщика «3000 долларов» он получил после съемок для MGM романтической комедии «За бортом», а для Disney/Touchstone – женской трагикомедии «На пляже».

Под руководством Маршалла над текстом работало несколько комедийных сценаристов, и окончательным оформлением образа принца-бизнесмена занималась единственная среди них женщина – Барбара Бенедек, соавтор трагикомедии Лоуренса Кэздана «Большое разочарование». В этом не было ничего удивительного – мужественный и одновременно замкнутый и уязвимый Эдвард должен был быть неотразим для женщин, и художественный ключ к такому герою сценаристке было подобрать проще, чем сценаристу.

Кастинг ленты оказался долгим и мучительным, поскольку те актрисы, которых Маршалл видел в роли Вивиан – в частности, Карен Аллен из «В поисках утраченного ковчега» и только что блеснувшая в «Когда Гарри встретил Салли…» Мег Райан, – не хотели играть проституток. Те же старлетки, которые были на это готовы – например, Дженнифер Коннелли из «Лабиринта» и Уайнона Райдер из «Смертельного влечения», – Маршаллу не подходили (как правило, по возрасту – Вивиан должна была быть несколько старше). Наконец, режиссер встретился с Джулией Робертс и быстро понял, что нашел свою героиню – привлекательную, веселую, талантливую и отнюдь не «пустышку». Когда Маршалл снял с ней несколько кинопроб и увидел, как она сияет на экране, он понял, что в случае успеха «3000 долларов» превратят девушку в суперзвезду.

Диснеевские продюсеры, однако, его оптимизма не разделяли, и они наняли Робертс, лишь, когда она поставила вопрос ребром: «Либо вы меня берете, либо я подписываю контракт на другую картину с другой студией». Студийные боссы не сомневались в красоте девушки, но им не нравилось, что она недостаточно известна и недостаточно опытна для исполнения главной роли.

После этого началась охота за главным героем, и ассистентам по кастингу вновь пришлось попотеть. Кандидатура Ричарда Гира (по стечению обстоятельств героя ленты 1980 года «Американский жиголо», где актер изображал мужчину-проститута) была предложена одной из первых, но звезде «Офицера и джентльмена» сценарий не понравился, и создатели ленты переключились на других актеров – таких как Джон Траволта и Аль Пачино. Затем Маршалл решил, что нужно еще раз попытаться договориться с Гиром, и когда режиссер вместе с Робертс приехал к Гиру в Нью-Йорк, он осознал, что его поиски окончены. Две звезды так хорошо смотрелись вместе, что о других кандидатах не могло быть и речи. Нужно было лишь убедить Гира, и Маршалл и Робертс вдвоем справились с этой задачей. Естественно, им помогло то, что Эдвард к тому времени стал куда более приятным персонажем, чем он был в ранних версиях текста.

Прочие роли распределились так. Сотрудничавшего с Эдвардом злокозненного юриста Филипа Стаки сыграл бродвейский актер Джейсон Александр, звезда как раз начавшего выходить популярнейшего ситкома «Сайнфелд». Голливудский ветеран Ральф Беллами из «Ребенка Розмари» и «Их поменяли местами» изобразил Джеймса Морзе, владельца компании, которую по ходу действия Льюис и Стаки пытаются купить и распродать по частям (отношения с Вивиан приводят Эдварда к мысли, что он должен не уничтожать чужие бизнесы, а помогать им, и потому его сделка с Морзе заканчивается не так, как он поначалу планировал). К сожалению, роль в фильме Маршалла стала последней работой Беллами в кино.

Лора Сан Джакомо, только что снявшаяся в знаменитом дебюте Стивена Содерберга «Секс, ложь и видео», получила роль Кит – безалаберной подруги Вивиан, которая некогда втянула девушку в занятия проституцией. Наконец, Гектор Элизондо, близкий друг и «актер-талисман» Гарри Маршалла, сыграл Барни Томпсона – менеджера шикарного отеля, который помогает Вивиан превратиться из вульгарной уличной женщины в утонченную красавицу.

Съемки картины начались в конце июля 1989 года и продолжались до середины октября. Проходили они в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско – как на улицах, так и в нескольких знаменитых зданиях, включая роскошный отель Beverly Wilshire в Беверли-Хиллс, стены которого помнили таких знаменитостей, как Джон Леннон, Элвис Пресли и японский император Хирохито. Понятно, в реальном отеле снимались лишь сцены в коридорах и вестибюле – многочисленные сцены в пентхаусе Эдварда были созданы в павильонах диснеевской студии в калифорнийском городе Бербанк. Сооружена на студии была и оперная ложа, из которой герои смотрят «Травиату» (оперу Джузеппе Верди о трагической любви куртизанки и состоятельного мужчины). Именно поэтому на экране не видны сидящие под ложей зрители – их кресел в павильоне не было.

Поскольку бюджет фильма по меркам сугубо камерных и разговорных лент был весьма солидным (14 миллионов долларов), а расписание съемок – не перегруженным, Маршалл мог себе позволить продолжительные творческие поиски в каждой значимой сцене. Впрочем, поиски эти были совершенно необходимы, поскольку двойственная природа фильма, зародившегося как мрачная драма и постепенно превратившегося в романтическую комедию, дезориентировала его создателей. Маршаллу, Робертс и Гиру пришлось немало потрудиться, чтобы подобрать подходящий тон – ни в коем случае не трагический, но и не абсолютно солнечный и беспроблемный. Даже волшебная сказка нуждалась в толике реалистичного драматизма.

Джулия Робертс божественно выглядела в кадре, но за кадром проект давался ей нелегко. Она так сильно нервничала, что даже заработала крапивницу на нервной почве, и в перерывах между съемками ее приходилось обтирать лечебной мазью, чтобы снять покраснение кожи. Особенно сложны для нее были любовные сцены – католичка из штата Джорджия была далеко не так раскована, как ее многоопытная героиня.

Если с поиском и созданием шикарных платьев для Вивиан не было никаких проблем (за наряды фильма отвечала Мэрилин Вэнс, костюмерша «Клуба “Завтрак”» и многих других лент 1980-х), то с шикарным автомобилем для Эдварда пришлось немного повозиться. Маршалл надеялся снабдить Льюиса Porsche или Ferrari, но обе компании сочли, что их бренды не должны ассоциироваться с «цеплянием» проституток. Воспользовавшись этим, британцы из Lotus предложили голливудцам свой новый Lotus Esprit и не прогадали – продажи модели после выхода фильма утроились. Потому что все мы знаем, зачем на самом деле покупают роскошные спортивные «тачки»…

По мере того как фильм обретал свои окончательные контуры, все яснее становилось, что циничное название «3000 долларов» ему не подходит. Кроме того, издали оно смотрелось как заглавие футуристического кино. Поэтому, как только продюсеры договорились об использовании в фильме песни Роя Орбисона Oh, Pretty Woman, ленту тут же переименовали в «Красотку» (Pretty Woman). Хотя главной песней саундтрека, естественно, стал не хит 1964 года, а свежая, модно аранжированная поп-композиция группы Roxette – It Must Have Been Love.

Финальным аккордом актерской работы над фильмом должны были стать съемки для постера, но к тому времени, когда до них дошло дело, Робертс и Гир уже были заняты в других проектах. Так что диснеевские художники не мудрствуя лукаво присобачили взятые с других фотографий головы звезд к телам снявшихся для постера дублеров. Поэтому реальные ноги Робертс не в точности такие, как на постере «Красотки» (там нижние конечности принадлежат модели Шелли Мишель), и поэтому у Гира на постере темные, а не седые волосы, как в фильме, – дизайнеры взяли старую фотографию звезды (актер рано поседел, но его внешность это ничуть не испортило).

К тому времени, когда 23 марта 1990 года «Красотка» вышла в прокат, Джулия Робертс была уже не начинающей, едва известной актрисой, а номинанткой «Оскара» и лауреаткой «Золотого глобуса» за мелодраму предыдущего года «Стальные магнолии». Это, безусловно, помогло раскрутке ленты, но «Красотка» могла стоять и на своих ногах. Романтическая комедия для взрослых в то время была жанром, вновь набирающим обороты после почти полного забвения в 1970-х и начале 1980-х, и идущая по стопам «Когда Гарри встретил Салли…» лента была обречена на успех. Хотя и не обязательно на такой оглушительный, какой постиг «Красотку», – 463 миллиона долларов при 14-миллионном бюджете! Зрителей буквально нельзя было оторвать от сказки о девушке, которая вышла на панель, чтобы подцепить клиента, а нашла принца с шикарным автомобилем и внешностью Ричарда Гира.

Мнения критиков были далеко не столь восторженны. Даже те, кому лента нравилась, видели, что она не столь искренняя и глубокая, как «Когда Гарри встретил Салли…». Феминистски же ориентированные авторы порой ненавидели «Красотку» всей душой, рассматривая ее как пропаганду проституции и как старомодно-патриархальное кино, недопустимое в конце XX века. Хотя в фильме определенно говорилось, что в жизни проститутки нет ничего особенно хорошего и что не только Эдвард спасает Вивиан от бедности, но и она спасает его от духовного оцепенения, в котором он пребывает в начале картины.

И все же, несмотря на все попытки продюсера Лоры Зискин и режиссера Гарри Маршалла сделать фильм современным и равно уважающим (или не уважающим) женщин и мужчин, «Красотка» – это, конечно же, старая добрая сказка, пусть и на новый лад. Но что в этом плохого? Сказки сохраняют свою популярность столетиями и даже тысячелетиями, потому что их сюжеты близки и понятны людям разных поколений и разных народов. И суть сказки о Золушке не в принце, не в богатстве и не в туфельках, а в уважении к замарашке-служанке, которая имеет такое же право на бал, как и ее сводные сестры.

Поэтому, когда Вивиан говорит в «Красотке», что хочет волшебную сказку, она намекает на свои детские грезы (о которых ранее рассказала Эдварду), но она имеет в виду, что заслуживает такого же уважения, как бывшие жена и любовница Льюиса. В сущности, героиня претендует на равенство с Эдвардом, хотя она явно ниже его по социальному положению. И упоминание волшебной сказки позволяет ей выразить эту мысль изящно и тонко – так, чтобы понял только влюбленный мужчина.

Конечно, как цитата эта фраза обычно используется куда более плоско и примитивно, в смысле «я хочу счастливую жизнь, как в сказке». Но такова судьба многих цитат – и многих сказок. В повседневной жизни их часто сводят к простым смыслам и простым символам, и потому стоит время от времени к ним присматриваться, чтобы напомнить себе, что даже в такой, казалось бы, банальной романтической сказке, как «Красотка», немало тонких художественных нюансов, которые открываются лишь влюбленному киноману. Или киноманке.

14.08.2014 Борис Иванов