Генетическая память незабудок

Генетическая память незабудок.
Есть ли генетическая память у незабудок? Если задать этот вопрос биологу, то он часа два будет распространяться на эту тем, но точного ответа не найдет. Но я говорю не о биологической особенности, а об особенности армянской души. Именно она эта память не даст нам забыть НИКОГДА все то, что сломало тысячи судеб, что погубило сотни тысяч жизней. Она -генетическая память незабудок всегда будет в нашей душе, в нашей крови, в нашем сердце.
Что могу я помнить об этом времени, когда мой народ заплатил самую большую цену за право быть, жить, верить в Бога, творить?
-Айк джан, помнишь, как мы шли по песчаной дороге а ты все время плакал, просил пить и кушать? Отец тогда посадил тебя на корову, но ты продолжал плакать и говорил лучше бросьте меня здесь, я все равно умру. Тогда папа Ага Арам взял тебя на руки и так и нес до самого вечера.
-Ээ, Гоар джан, корова была красная? Она была большая и я её боялся думал забодает если скинет меня...
-Нет, Айк джан, корова была пятнистая. Отец её потом продал, чтобы купить трехлитровую банку зелья для нашей мамы.
-Вай Гоар джан, лучше бы ты не напоминала мне обо всем этом! Я же до сих пор виню себя в том, что я виноват в смерти мамы.
- Айк джан тебе уже скоро 76 лет стукнет, а ты все о том же. Ну как ты мог знать когда пройдут три часа, чтобы по три ложки зелья ей давать. Откуда тебе былот знать, что у матери желтуха? Вот и давал ей каждые полчаса. Для тебя они были как три часа .Да и где нам было на той дороге найти доктора. Да и я была дура-дурой всего 4 класса образования, откуда мне было все помнить и понимать?
-Гоар джан, а ты помнишь наш дом?
- Помню, как не помнить. И дерево, под которым оставила тогда куклу, она сейчас богаче меня, я же ей в передник спрятала целых четыре царских золотых червонца. Отец в тот день спрятал все наши деньги и акции в подоконник и сверху придавил швейной машиной и двумя красными кирпичами. Говорил: "Вот кончится этот ужас, турков отгонят, вернемся и я вложу их снова в товар." Эй гиди, наверное, до сих пор его клад не нашли. Мне хоть сейчас вернуться туда, я бы и куклу нашла и клад.
-Гоар джан а ты помнишь нашу вана кату, Машо, как она за нами шла и плакала, а потом пропала. А ещё помнишь тех девушек, что решили вернуться за своими пожитками домой?
-Как не помнить, лучше бы не видела я их после этого и не знала, что с ними случилось. Бедных потом отец в речке нашел, изнасилованных, разрубленных. Сколько невинной крови тогда пролилось, царство им небесное.
- Да Гоар джан, а сколько в нашей жизни случилось! Ни у тебя детства и юности, ни у меня … Всю жизнь в тяготах и горестях..
Это не воображаемый диалог, это разговор моих бабушки Гоар и её младшего брата Айка. Его я подслушала в последний год их жизни. Они сидели вспоминали боль, которую пронесли сквозь годы и тихо плакали.
Мой дедушка по отцу тоже беженец из Вана. Мой прадедушка Амбарцум в те дни собрал родственников, поместил на телеги и по той же опаленной солнцем дороге повез, спасая их от резни. Дед Вардан помнил, как мать, прабабушка Сатеник тихо плакала, когда старшего брата Ваграма забирали на службу в эти лихие годы, помнил, как она ахнула и заголосила, когда им сообщили, что он погиб. Дед Вардан выучился, стал химиком. Будучи патриотом своей Родины поднимал химическую промышленность Армении, всю войну проработал на каучуковом заводе, который выпускал военное оборудование. Его настольной книгой была "Историческая география Армении" и он часто мне читал отрывки из неё и всегда говорил: "Помни, ты армянка и нет ничего более святого и гордого, чем быть армянкой. Наш народ заплатил за это самую высокую цену."
Я помню ту ночь, когда впервые, 24 апреля мои родителя взяли меня на Цицернакаберд. Помню тот нескончаемый поток людской, который с цветами и свечами шел к вечному огню. Перед моими глазами и сейчас стоит картина, как у хачкара у дороги собралась небольшая толпа. Друг папы - Варткес Петросян тогда читал стихотворения Шираза и Аветика Исаакяна, а женщины тихо плакали и зажигали церковные свечи на камне. Я помню то молчание, которое царило у огня. И голос великой Лусине Закарян, которая пела песнь скорби полуторамиллиона убиенным, убиенным в геноциде, нашим, армянам. Я помню...
А вы говорите, есть ли генетическая память у незабудок? Разве такое можно забыть через поколения, через ВЕЧНОСТЬ?!