Зимовка, аптека.

Частный дом на Глазовской ( Советской), впоследствии ставший аптекой для всего города. Около дома был сад, впоследствии ставший сквером. 

Там был хороший глубокий сквер, сделанный из сада, принадлежавшего владельцу этой усадьбы. (я знала его фамилию, да забыла). У всех слобожан, мало-мальски зажиточных, около дома обязательно был сад со скамейками, столом, иногда какие-то чаши посередине клумбы. Не надо забывать, что слободские купцы были самые богатые по Вятке. Сами жили и другим давали возможность зарабатывать. На десятинные ( 10% от дохода) деньги они построили многие общественные здания, храмы и пр. Это они сделали лицо города.
После слободских купцов шли яранские. За кем были хлыновские, не знаю. Но Хлынов был жиже Слободского по промыслам.
Почему про сады помню, потому что родилась на Зимовке, где были зимние дома ИТР Бакулевского завода. Зимой часто заносило дороги снегом- не проехать, поэтому ИТР зимой жили на большой Зимовке, мастера пониже рангом на Малой Зимовке, расположенной на западной стороне шестаковского тракта. Около Спировки.
В старинных домах Большой Зимовки , около каждого помню сады. Это были северные сады - с сиренями, черёмухами, рябинами. Часто играли в саду у Дресвянниковых, наших соседей. Дом был по Верхней 6. Наш угловой Был по Советской ,2 и Верхней 8.
Вход в Дресвянниковский сад был из их ограды.
У Калининых сад был напротив дома по Встречной. На месте их сада и дома Чибисова, дома Овечкина и дома последних хозяев Федоровых сейчас стоит дугообразный дом со двором. Я его не видела в реальности, только на плане. Во всех старинных частных домах были свои сады, свои конюшни, в наше детское время переделанные под сараи.
Про Калинина Петра. Он был Мастером колокололитейщиком. Весьма уважаемым. Был на очень хорошем счету. Жил в большом светлом доме с мезонином ( из мезонина видно Вятку), дом был обращен фасадом на восток. Смотрел на заливные луга Спировки. Просторные комнаты с высокими потолками и солнечной комнатой( типа крытой веранды). Я Петра Калинина помню уже в постели. Он редко вставал. Болел. Иногда говорил со мной- мелкой любознательной соседкой. Мне было года три-четыре, когда его не стало. А их исчезнувший из бытия дом до сих пор в моей памяти, как живой. Помню все предметы, бывала там лет до 7-8. Как Донат Петрович и Лидия Модестовна уехали в Жданов, больше в этот приветливый дом не заходила.


Фото А. Липатникова и Т Дерендяевой