О чём поют Звёзды-12

Так прошло три года - в учебе и в трудах...
Он сам принял решение покинуть школу и остаться с папой - работа с деревом ему нравилась, живая жизнь вокруг, общение со многими знакомыми и незнакомыми людьми, походы в другие селения, разговоры у ночного костра (а им часто приходилось ночевать прямо на земле, по пути встречаясь с такими же деловыми странниками) - всё это ему казалось нужнее, так он лучше постигал людей и их отношения...

Часто доводилось останавливаться и в гостях у родственников, а их было очень много с обеих сторон - обычай был такой - помнить свою родову до десятого и более колена, и хоть детей рождалось немного (умели и тогда уже контролировать рождаемость - природными способами, конечно, зная числа особые), но родственников было много...

Шли годы...
Подрастая, он превращался в красивого стройного юношу - на него уже заглядывались девушки, и к маме забегали по делам соседки (с понятными намеками), и с папой иногда заводили издалека разговоры добрые друзья-знакомые - но он только отшучивался - не сейчас, время еще не пришло, невеста моя еще не родилась...

Он не чурался компаний своих сверстников, и те рады были встрече с ним - всегда находились темы для веселой болтовни ни о чем, или философских разговоров о смысле жизни, или мечтаний о планах на взрослую жизнь...

Слушая запальчивые споры, он иногда ловил себя на том, что внутри него вдруг ясно возникают ответы на вопросы спорящих - просто он вдруг понимал, как именно ДОЛЖНО БЫТЬ, как ПРАВИЛЬНО...

Но, когда к нему обращались с просьбой рассудить их, что-то ему мешало - горло перехватывало, зубы стискивались, и приходилось, смущенно улыбаясь, пережидать, пока успокоится взбудораженное сердце, перестанет колотиться...
И он делал вид, опустив голову вниз, что размышляет...
И только чуть позже, подбирая понятные слова, высказывался таким образом, что всем казалось - как же они сами до такого не додумались?..
Это же так просто...

Или задавал иногда странные вопросы: - А зачем? Для чего? Чего вы хотите добиться в результате?
И ребята умолкали, переглядываясь и пожимая плечами...

Иногда происходили такие странности, что никто, даже он сам, не могли понять, в чем дело - вроде бы собирались вечерком или ночью пошалить-похулиганить по-молодецки, как принято было во всех, практически, народах тогда (впрочем, как и теперь, только качество шалостей менялось со временем и народом), и он тоже с азартом ожидал начала приключений, но вдруг весь запал куда-то пропадал, и хотение расхотевалось...

Однажды ему даже заметили: - А ведь это из-за тебя всё, как только ты приходишь, сразу желание шалить исчезает, и даже как-то стыдновато становится...
И опять он только смущенно улыбался...

Бывая на Праздниках, задумчиво и внимательно всматриваясь в происходящее, он иногда мельком чувствовал тот самый непонятный взгляд изнутри, как будто он был раздвоен - и один спал, но иногда просыпался, на миг, на секунду...
И опять засыпал, словно не время было для Пробуждения...

Шли годы...
Юноша давно уже превратился в зрелого мужчину - ему как раз исполнилось 29 - по тем временам это был бы умудрёный семьянин с детьми-помощниками - а он все еще оставался одиноким...

Во-первых, потому что он много путешествовал по ближним городам и весям, изучая отношения людей между собой, и посещая библиотеки, изучал историю Мира и Народов, как ее представляли современники событий или философы-мудрецы...

Во-вторых, потому что у него внутри было смутно-ясное понимание того, что ему просто нельзя связывать себя семейными узами, что впереди у него будет происходить Нечто, где семья и дети могут быть большой проблемой - не обузой, а именно проблемой, причем, для них самих...

Сейчас, после своего дня рождения, ему захотелось вернуться домой, к маме и братьям (отца уже "проводили" несколько лет назад), повидать их и немного отдохнуть от путешествий.

Он шел налегке, с посохом и небольшой котомкой через плечо, по обычной пыльной проселочной дороге, намереваясь еще до обеда зайти в ближайшее селение перекусить, когда увидел у реки большое скопление людей...

Он присел на пригорке, наблюдая и пытаясь понять, что же там происходит.
Вглядываясь, он видел, как полураздетые люди по одному заходили в воду, где их поджидал большой лохматый и бородатый мужчина.
Он брал приходящих за плечи, что-то говорил им, и потом с силой окунал их с головой в воды реки - трижды - все время что-то приговаривая.

Внезапно в глазах его потемнело, в голове раздался звон, и горло перехватило так, что он перестал дышать.

Его закачало и он едва не упал, успев упереться руками в стороны.
Темнота в глазах сменилась ярким светом, настолько ярким, что он сначала даже зажмурился, а потом вынужден был смотреть на мир сквозь сильно прищуренные веки.

Сердце в груди то принималось биться со скоростью мчавшейся галопом лошади, то вдруг резко останавливалось, и его бросало в жар - до крупного пота на лбу...

Глаза привыкли к яркому свету, и он смотрел теперь, широко распахнув их, на изменившийся Мир - вместо плавных переходов цвета и полутеней теперь он видел резко очерченные контрастные пятна камней, песка, кустов, ломаную стеклянную поверхность реки, угловатые дерганные фигурки людей, белые пятна облаков на ярко-синем полотне неба, и белое, с легкой желтизной по краям и радужным ободком, Солнце в зените.

Сильный звон в голове сменился нежной и радостной мелодией колокольчиков, сердце билось ровно и сильно, дышалось легко - так, как никогда ранее...
Он встал на ноги, снял через голову котомку и бросил ее к лежащему у ног посоху.

ПОРА!!!

Он не слышал этого слова ни внутри себя - в мыслях, ни снаружи - ушами.
Он всем своим телом, всем своим Существом Почувствовал-Ощутил Побуждение - Тягу - Потребность к Действию...

ПОРА!!!

Легко и спокойно, но казалось, что огромными шагами, он спустился с пригорка, как будто слетел с Горы на крыльях...

Пошел прямо к реке, не замечая ни толпы на берегу, ни очереди к бородатому.

Он шел, и люди расступались перед ним в каком-то благоговении, будто увидели перед собою Царя...

Остановился только в реке, выше пояса зайдя в воду, перед лохматым и бородатым...

А тот глянул мельком, окуная в воду очередника, и вдруг руки его замерли-застыли, нажимая на плечи погруженного с головой, а сам медленно повернулся к Пришедшему, и впился взглядом своим в глаза Пришельца, и замерли они так молча на долгие мгновения, будто их Души вели мысленный, неслышный обычным слухом, разговор, пока погружённый не стал дергаться внизу, задыхаясь, пытаясь вырваться из сильных цепких рук лохматого...